Лучший момент жизни
Куда уходит человек,
За тридцать восемь городов,
Туда, где время — метеор,
Туда, где время — дикий зверь...
Теперь, когда остались считанные секунды — самое время для самокопания. Сколько раз я занимался этим, и всякий раз я приходил к одному тому же. Я законченный маргинал: умный, но абсолютно бесперспективный, стремящийся к разрушению. Я как будто знал тайну, которая мешала мне влиться в повседневное течение жизни.
Я был представителем так называемого поколения зеленой тоски, придуманной Дж. Селинджером. Современным Холденом Колфилдем.
На самом деле вся моя жизнь — неумолимый процесс потери смысла и цели существования человека, взрослеющего в окружении современной перенасыщенной информацией культуры. И даже этот, мой последний поступок никому ничего не доказал. Как жаль, что все понимаешь только тогда когда, когда уже не в силах ничего изменить.
Все, в конце концов, дано в день, когда уже не просишь.
Еще больнее понимать в эту последнюю секунду понимать, что не сможешь никому уже объяснить все это.
Когда-то раньше я прочитал книги, из которых я не понял ровным счетом ничего — и это наполняло меня гордостью и удовлетворением. Я обожал блуждать в лабиринте рассуждений, которые отзывались во мне небесной музыкой. Мое пристрастие к книгам, которых я не понимал, шло от огромной духовной жажды. Как иногда нехватка кальция в организме заставляет детей соскребать и съедать известь и штукатурку со стен, точно так же мой дух нуждался в этих категоричных императивах, которые я пережевывал в те годы, не глотая. И вдруг однажды мне удалось проглотить! Дверца открылась, и я все понял.
Немного жаль людей, к которым я так хорошо относился (пускай в душе, пускай они даже об этом не подозревали или я просто не успел им об этом сказать): ведь я даже не успел ничего объяснить. Так хочется, чтобы в данный момент кто-нибудь из них тихонько вскрикнул во сне и вдруг неожиданно понял для себя все то, что я понял за эту секунду.
А я ведь даже слышал шуршание пули в стволе. Наверное, именно это своеобразное давление на мозг и взболтнуло мои давно заснувшие мозги, и все это всплыло как осадок со дна бутылки.
Я был, в общем, наверное, для кого-то "неплохим парнем", а может даже "парнем то, что нужно" или даже "то, что мне нужно" (как глупо говорить о себе в прошедшем времени, даже если процесс необратим).
Я не оставил после себя ни наследства, ни наследников, да и какие могут быть наследники в двадцать лет: я же не полный идиот! (Кстати, неплохой рекламный слоган для фабрики, изготовляющей одноразовые резиновые изделия!).
О, пусть, когда настанет твой конец,
Звучат слова: — Был у меня отец!
Я никогда не любил. Однажды сказав сам себе, что я вообще не могу любить женщин, я понял: я всегда буду один.
Именно в тот момент я принял дальнейший план действий с таким холодным расчетом, что ощутил, как замерзает моя собственная душа. Как в ту минуту я мог так владеть собой?
Обидно, что в такой важный момент в моей жизни в голову лезут только те моменты жизни, о которых жалеешь, которые хотел изменить и даже пытался, тайком, под покровом ночи, представляя, как ты, в эти моменты, произносишь совсем другие, пускай не всегда правдивые слова. Да лучше ложь, чем все те муки, которые переносишь после этого, все эти чувства...
А вот и он — последний стук сердца. Напоминает последний удар старых часов, которые бьют час: очень громкий, бьет так, что после этого еще долгое время звенит в ушах, но в тоже время какой- то неуверенный и стеснительный.
...неопределенности и полной безысходности. Долгие сомнения и минуты радости, когда ты понимаешь, что все твои сомнения были настолько глупы, насколько глупо ты выглядишь когда… О да, я вспомнил самый хороший, ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ, ВОСХИТИТЕЛЬНЫЙ, САМЫЙ ЛУЧШИЙ момент своей жизни, как я мог забыть, ведь именно...
Ты можешь знать, откуда снег,
Но ты не можешь дать ответ,
Куда уходит человек...